Королеву Льву Васильевичу,
Председателю Омского
представительства
«Сибирское соглашение»

Зимняя береза в мир волшебный
приглашает:
“Подойди, вглядись!..”
Я доверчивым давно уж не был –
обними,  сверкающая высь!..
С веток бахромою иней светит:
от фаты иль платья кисея?..
На сережках исподволь заметен
блеск хрустальный – словно бы заря!
Белое нечаянное
чудо
из сказаний… вьюг… из серебра!..
Да,  живым,
нам не понять покуда:
чья ты дочь, снегурочка –
сестра!?
Дышат ветки призрачно метелью,
непорочной детской чистотой.
Я стою… не ухожу… я медлю…
Словно перед девою святой!
Прикасаюсь вкрадчиво губами
к веточке, сережкам ледяным…
Пахнешь ты
ветрами и снегами,
обжигая божеством своим!

Сторона моя родная,
в блеске радуг, в свете зорь –
ты, мне юность возвращая,
давней болью не неволь.
Те дымящие закаты
дней войны, больших потерь
иногда тоской накатят –
страшно вспомнить и теперь.
Память ту не предавая,
вновь у бездны на краю
прошепчу: «Земля родная,
я навек тебя люблю!
Так люблю твои плотины,
леса шум и звон ручья,
и весенний гвалт грачиный –
всё, чем жизнь моя  полна».

На юг подайся –
степь ковыльная,
на север чуточку –
тайга…
Здесь лесостепь,
земля обильная.
Здесь свет берез,
звон ручейка.
Люблю Иртыш в большом разливе
и светлый город –
в нем живу.
Но с детства
нет минут счастливей,
когда в полях родных брожу.
Не знаю,
что мне в них дороже:
озер ли синь,
рек глубина
или просвет лесных дорожек,
где в травах ягода красна!
А может, в этот зимний вечер
милей снежинок хоровод,
и тех стогов далеких свечи,
и санный путь,
что к ним ведет?!
А может, избы те
за лесом,
дымки,
что в небо вознеслись.
– Близки мне  люди?!..
С интересом
я вглядываюсь вдаль
и ввысь.
На конопле сидят чечетки
и алый рядышком
снегирь…
Любуюсь всем!
И смысл отчетлив:
все это –
Родина! Сибирь!

Столбы в обрывках проводов
встречают нас при въезде.
Бурьян да ямы –
нет дворов,
и не играют дети.
Два дома в улице пустой
без окон…
За оградой
погост, кресты…
Стою немой
от мыслей безотрадных.
А рядом вольные луга
и с синевой озера,
шумят листвою с бугорка
березки, с ветром споря!
За гривой рям – сосновый рям
с морошкой и брусникой!..
Старичье –
душу я отдам
за блеск природы дикой.
За твой нетронутый покой
в просторах ясно-синих,
за этот воздух неземной
чуть с горечью полыни!..
— Вы, люди с черствою душой,
во власти беззаконной
смахнули жизнь с земли родной,
оставив мне два дома.
Так пусть они в осенний час
здесь, на охоте вольной,
напоминают всякий раз
о нашей родословной!